Постановление Кассационного суда подтверждает сложившееся и согласованное направление судебной практики: когда пациент жалуется на травму и требует компенсации за причиненный ущерб, он должен доказать наличие причинно-следственной связи между поведением специалиста и понесенным ущербом. Если он не может этого сделать, то оснований для обвинительного приговора нет.
Дело
Н.А. подал в суд на Л.О., стоматолога за якобы «серьезное нарушение договора в связи с лечением, принятым в феврале 2005 года (терапия корневого канала с реконструкцией с помощью волоконных и керамических штифтов) для лечения кариеса в нижнем правом моляре (пункт 4.5)», и просила обязать его выплатить компенсацию за материальный ущерб в размере 9 евро. 761, 21 евро в результате расходов на лечение и операции, необходимые для устранения причиненного ущерба; неэкономический ущерб, в смысле нематериального ущерба и ущерба здоровью, последний в результате того, что она страдала от повышенного галитоза, прогрессирующего расширения межзубного пространства в нижней зубной дуге, появления кистозного образования в области десны, подвергшейся лечению, и, наконец, потери зуба.
Рассмотрев дело, суд первой инстанции в своем решении от 2 мая 2014 года, приняв во внимание соображения консультанта, отметил, что, хотя доктора Л.О. можно обвинить в ошибке при лечении корневого канала, проведенном на зубе, приписать ему какую-либо вину не представляется возможным. можно было бы обвинить в ошибке при лечении корневого канала, проведенном истцу, ущерб, понесенный последним, мог быть устранен последующим ортодонтическим лечением канала или, в крайнем случае, ретроградной операцией; дальнейший ущерб, понесенный истцом, включая вырывание зуба, вместо этого был обусловлен бездействием стоматолога, к которому пациент впоследствии обратился: Выжидательная позиция Л.О. способствовала прогрессированию инфекции, что имело причинно-следственную связь с дальнейшим ущербом, понесенным истцом. Поэтому Л.О. был признан «единолично ответственным за ошибку при проведении лечения корневого канала», и ему было предписано выплатить компенсацию за материальный ущерб, понесенный Н.А., в размере 500 евро.
Пациентка подала апелляцию на это решение, жалуясь на полное игнорирование судьей предварительного свидетельства, которое, по мнению апеллянта, могло быть истолковано только в ее пользу. Апеллянт пошел еще дальше и счел обязательство стоматолога исполненным, в результате чего бремя доказывания точного выполнения услуги легло на специалиста, которого он счел не исполнившим свои обязательства.
Решение
Апелляция была отклонена. Помимо некоторых доводов апелляции, которые суд счел несущественными, важно подчеркнуть обоснование, лежащее в основе отказа, касающееся бремени доказывания.
По этому вопросу Верховный суд постановил: «Не являются обоснованными и возражения относительно того, что судья первой инстанции не оценил устные доказательства, собранные в ходе предварительного следствия, учитывая абсолютную неактуальность таких доказательств, которые касались фактов, не оспариваемых или не имеющих отношения к решению». Другими словами, как по существу постановил первый судья, истец с помощью представленных доказательств не доказал обоснованность своего требования, за исключением того, что оно было принято.
Что касается ответственности за медико-хирургическую деятельность, то истец, по сути, должен доказать наличие отношений заботы, ущерба и причинно-следственной связи и утверждать только вину врача, который, с другой стороны, несет бремя доказывания того, что любое неудачное вмешательство, по сравнению с согласованным или разумно надежным, произошло по причине, не зависящей от него.
При рассмотрении дел о возмещении ущерба, причиненного в результате медицинской ответственности, на истце, пострадавшем пациенте, лежит бремя доказывания наличия причинной связи между поведением врача и ущербом, за который запрашивается компенсация (это бремя выполняется путем демонстрации любыми средствами доказательств, что поведение врача было, согласно критерию «более вероятно, чем нет», причиной ущерба), с тем следствием, что если в конце предварительного расследования связь между поведением и событием не доказана, поскольку причина ущерба остается абсолютно неопределенной, просьба должна быть отклонена (см. Кассационный суд № 975/2009, Кассационный суд № 17143/2012, Кассационный суд № 4792/2013, Кассационный суд № 18392/2017; см. последний Кассационный суд, раздел 3, приговор № 29315/2017).
Виновное поведение ответственной стороны и причинная связь между ним и ущербом, по сути, являются предметом двух концептуально различных оценок, так что наличие первого не влечет за собой демонстрацию второго и наоборот; и в силу принципа «близости доказательства», согласно которому оно должно быть возложено на ту сторону, которая может легче всего его предоставить, на потерпевшую сторону возлагается бремя утверждения о виновном поведении и доказывания причинно-следственной связи между ним и ущербом, в то время как на специалиста возлагается бремя предоставления «позитивного» доказательства исполнения или точности исполнения (Кассационный суд, раздел III, № 29315/29). Решение № 29315/29017 уже цитировалось).
Более того, вопреки предположению апеллянта, это правило распространяется и на стоматологов, которые занимаются профилактикой, диагностикой и медицинским и хирургическим лечением заболеваний, поражающих зубы, десны, челюстные кости и т.д., и которые, как и все другие врачи-хирурги, обязаны проявлять заботу, а не добиваться результата.
В свете вышеизложенного, апеллянт не представила исчерпывающих доказательств причинно-следственной связи между вменяемым стоматологу халатным поведением, заключающимся в том, что он не провел с должным мастерством эндодонтическое лечение лечимого зуба, в частности, оставив фрагмент используемого материала внутри десны, и понесенным ею ущербом, т.е. процесс воспаления, который привел в сентябре 2007 года к необходимости удаления зуба, в результате чего был нанесен ущерб ее здоровью (состоящий не только в потере премолярного зуба и ее последствиях, но и в перенесенном «генерализованном тревожном расстройстве») и финансовый ущерб (состоящий в расходах на последующее ортодонтическое лечение).
В заключение следует отметить, что решение суда первой инстанции должно быть оставлено в силе, поскольку единственным ущербом, безусловно связанным с неопытностью Л.О., является уже присужденный денежный ущерб, так как вывод назначенного судом эксперта о том, что «неправильно проведенное лечение корневых каналов не препятствует повторному вмешательству на том же элементе зуба и достижению терапевтического успеха», не оспаривается.
Unicuique suum
Уже в римском праве эта фраза была неопровержимой аксиомой, неопровержимой уверенностью, которая была глубоко справедливой и определяла, выигран спор или нет. В игре сторон каждый должен делать свое дело: будет вынесен приговор, если таковой состоится, но только после того, как пациент, не боясь возражений, докажет, что ущерб, за который он требует компенсации, является следствием действий профессионала. Без сомнения.
Без неопределенности. Sic et simpliciter.
